Весь XX век архипелаг Ли Галли купался в лучах славы своих хозяев — русских танцовщиков Леонида Мясина и Рудольфа Нуреева. Но никто не знает, что будет с легендарными островами завтра

На террасе виллы круглый год журчит фонтан. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

«В истории архипелага Ли Галли — трех скалистых островков близ Амальфитанского побережья Италии — оставили след две звезды русского балета, средневековый монарх и античные сирены. Последние поселились здесь благодаря «отцу географии» Страбону: считается, что с его легкой руки архипелаг получил имя Сиренузы — «Обитель сирен». Древние представляли себе этих существ в облике пернатых с человеческими головами — именно к этому образу отсылает нас нынешнее, менее поэтичное, название островов — Li Galli («Петухи»).

Сторожевая башня на острове Галло Лунго была полностью реконструирована, когда владельцем архипелага стал Рудольф Нурeев. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

У берегов самого большого острова, Галло Лунго, когда-то бросали якорь римские триремы*; позже на этом бесплодном скалистом клочке суши размещались монастырь и тюрьма. В XIV веке неаполитанский король Карл II возвел здесь сторожевую башню для защиты от сарацинских пиратов. Позже она получила название Арагонской. Возможно, именно она привлекла внимание танцовщика Леонида Мясина, прибывшего в составе труппы Дягилева в ближайший к островам городок Позитано. Живописный архипелаг настолько очаровал Мясина, что в 1924 году он выкупил острова у их тогдашнего владельца.

В интерьере виллы восточная экзотика сочетается с классикой дизайна. Связующим звеном служит цвет. Рядом с марокканским столиком в гостиной разместилось кресло Swan, дизайн Арне Якобсена, Fritz Hansen. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

Танцовщик поселился на острове Галло Лунго и немедленно развил там бурную деятельность. На развалинах римских построек он возвел виллу и домик для гостей. Одним из них очень кстати оказался архитектор Ле Корбюзье, предложивший хозяину помощь в строительстве. Особенно успешно великий модернист поработал над гостевым корпусом, превратив скромную постройку в изящный особняк с белоснежными интерьерами. После смерти Мясина в 1979 году острова отошли к его наследникам, а десять лет спустя их приобрел преданный последователь Мясина Рудольф Нуреев.

Гостиная в сторожевой башне. Подзорная труба, светильник на треноге и макет парусника у камина способствуют созданию «морской» атмосферы. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri) Фрагмент музыкального салона в основном здании. На диване — подушки от Maestro Raphael. Изображение кораллов на подушках — мотив, типичный для Амальфитанского побережья: его можно увидеть на многих изделиях местных народных промыслов. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)
Музыкальный салон в основном здании. Стены облицованы старинными изразцами. Стол родом из Африки. В левом углу комнаты — аудиосистема Bang & Olufsen, в правом — концертный рояль. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

По приказу нового хозяина, большого любителя изразцов и мозаики, на Галло Лунго завозили тонны и тонны антикварной керамической плитки с затейливыми узорами. Танцовщик лично отбирал образцы для украшения стен. Вскоре интерьеры лаконичных построек Корбюзье стали напоминать покои турецкого султана.

Изразцы в голубой гамме и пол из керамической плитки под паркет создают в спальне иллюзию прохлады даже жарким летом. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

Преобразилась и Арагонская башня, которую Нуреев называл «сарацинской». При Мясине там размещалась летняя школа танцев, новый владелец превратил ее в жилье для бесчисленных визитеров. Внутри разместились девять спален, пять ванных комнат и спортивный зал. Погостить в средиземноморском раю приезжал весь цвет мировой богемы, но продлилось это недого — до 1993 года.

В оформлении гостевой спальни тон задают деликатные акценты желтого цвета. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

После смерти Нуреева Ли Галли выкупил Джованни Руссо, гостиничный магнат из Сорренто. К наследию прежних хозяев он отнесся бережно, добавив от себя лишь несколько штрихов: обставил комнаты антикварной мебелью, перевез на остров свою коллекцию раковин. Руссо планировал устроить на Ли Галли отель, но передумал и выставил острова на продажу. Судьба «Обители сирен» снова под вопросом. Кто знает, кого еще приманит сюда их пение?

Пол виллы выложен плиткой из Вьетри-суль-Маре, имитирующей классический паркет. На полках стеллажей — коллекция раковин, собранная Джованни Руссо. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri) Ванная комната в гостевом доме. Современная сантехника соседствует с антикварным зеркалом в пышной барочной раме. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri) Спальня в гостевом доме, построенном Ле Корбюзье, оформлена в минималистском ключе. Единственное «излишество» — эффектный полог над кроватью. ФОТО: Массимо Листри (Massimo Listri)

Фото: www.cluboktravel.com

Сказочные острова небольшого архипелага Ли Галли расположены у курортного городка Позитано на Амальфитанском побережье. Три острова под названиями Галло Лунго, Ротонда и Кастеллетто имеют свою давнюю историю и описываются в сказаниях еще со времен Римской империи. Согласно мифологии, именно здесь хозяйничали сирены, встреча с которыми чуть не стала роковой для Одиссея и его спутников. Когда эта добыча от них ускользнула, сирены от отчаяния бросились в море и превратились в скалы. Это и есть архипелаг Ли Галли.
К началу ХХ века легенды позабылись, и не слишком пригодные для жизни и купания острова перестали кого-либо интересовать. Пока в 1917 году в Позитано - рыбацкую деревушку под Неаполем, не приехали Сергей Дягилев и танцовщик Леонид Мясин в компании с Пабло Пикассо и Жаном Кокто. Они побывали на этих островах, и Мясину так понравились уединенность островов и открывающиеся виды, что он уже тогда решил, что когда-нибудь сделает Ли Галли своим домом.

Несколько слов о Леониде Мясине. Имя Л.Ф. Мясина, чье творчество занимает значительное место в истории мирового балета XX века, не очень широко известно в России. Как танцовщик он начинал в труппе Большого театра, с 1914 года - в балетной труппе Сергея Дягилева, выступал в "Русских сезонах".

Леонид Мясин дебютировал как хореограф в труппе Русского балета Дягилева, где поставил такие известные балеты, как "Женщины в хорошем настроении", "Волшебная лавка", "Парад", "Треуголка", "Стальной скок" и др. После смерти Дягилева он возглавлял Русский балет Монте-Карло, сотрудничал со многими труппами Америки и Европы. Именно вокруг него объединились дягилевские артисты после смерти великого импресарио.

Лев Бакст. Леонид Мясин, 1914

Спектакли Мясина стали образцом для зарождавшегося в 30-е годы английского национального балета. Именно он поднял из руин итальянский балет. Первые труппы Южной Америки обязаны ему своими лучшими спектаклями. И даже в США до 50-х годов прошлого века самым авторитетным балетмейстером-иностранцем считался Мясин, а вовсе не прославленный Баланчин.

Сергей Судейкин. Портрет Леонида Мясина в балете “The Legend Of Joseph”

В своих мемуарах (Мясин Л. Моя жизнь в балете / Суриц Е. - М.: Артист. Режиссер. Театр, 1997) Мясин рассказывает о детстве, о годах учения в Театральном училище, о людях искусства, с которыми ему довелось работать.

Пабло Пикассо. Портрет Леонида Мясина. 1919

В Позитано вся компания приехала посмотреть на чудо-мельницу Михаила Семенова, друга Дягилева еще по Петербургу и поверенному в его делах в Италии. Это он договаривался с футуристами о декорациях к балетам, находил залы для репетиций в Риме и составлял контракты так, чтобы компания Ballets Russes не осталась внакладе. Авантюрист и острослов, Семенов сбежал в Италию от своей богатой жены. Он скитался по городам, от Рима до Неаполя, знакомился с художниками, перебивался продажами их картин и наконец осел в Позитано. Купил старую мельницу на пляже и превратил ее в виллу.

Михаил Ларионов. Мясин и Дягилев отдыхают (перо, тушь). Частная коллекция

В 1924 году после нескольких лет переговоров с местными властями Мясин сумел купить острова. Он не был в то время богат, как, впрочем, не стал богачом и потом, но для покупки больших средств и не требовалось. Ли Галли представляли собой всего лишь три скалистых, поросших кустарником острова, а точнее, один небольшой остров и две скалы, торчащие из моря, по соседству. Однако "сумасшедшему русскому" удалось обжить бесплодные скалы. Он разбил террасные сады, спускавшиеся каскадом от подножия башни, засадил пустынный остров соснами и кипарисами.

Мясин поселился на самом большом острове, Галло Лунго. Хотя жить там, не считая руин сарацинской смотровой башни, было особенно негде.
Пстепенно стараниями Мясина острова Ли Галли на полвека стали его домом, убежищем для него и его семьи, его творческой лабораторией, его кабинетом. Именно здесь он написал свои воспоминания "Моя жизнь в балете", именно здесь он продумывал свои искромётные постановки.

Леонид Мясин на острове Галло Лунго

Благодаря его усилиям на острове появились электрический генератор, большой дом для приемов (вилла гранде) и маленький для размещения гостей, а также фонтаны, сад, огород и виноградники. Башню восстановили, в ней оборудовали танцевальные классы и комнаты для учеников.

Единственное имевшееся на острове строение - развалины сторожевой башни XIV века, Мясин восстановил и реконструировал. Устроил внутри апартаменты и репетиционный зал, украшенный колоннами из каррарского мрамора.

Твердо решив проводить на острове как можно больше времени, танцовщик придумал себе занятие - летнюю школу танцев. Он хотел построить даже театр, но фундамент несколько раз смывало волнами.

Между работой и тихой семейной жизнью прошли годы. В середине 1930-х к Мясину заехал в гости приятель, архитектор Ле Корбюзье. Окинув профессиональным взглядом владения танцовщика, он предложил свою помощь в переделке существующих строений и благоустройстве острова.

Так на Галло Лунго появился бассейн с фантастическим видом на другие два острова архипелага, а скромный гостевой дом превратился в аристократическую виллу. Белоснежная внутри, имеющая в качестве украшения исключительно виды из окон, она получила название "Белый дом".

В 1938 году Леонид Мясин разошелся с Евгенией Деляровой и женился на Татьяне Милишниковой (сценический псевдоним Орлова). В 1941 году у них родилась дочь Татьяна (в будущем также танцовщица, в замужестве баронесса Стефан де Ватсдорф), а в 1944 на свет появился сын Леонид, ставший артистом балета и балетмейстером, известным под именем Лорка Массин (Массине).

Леонид Мясин с дочкой Татьяной

С 1947 творчество Леонида было связано преимущественно с Европой. Мясин снялся в нескольких фильмах, среди которых: "Красные башмачки", "Сказки Гофмана" (1951), "Неаполитанская Карусель" (1954), вместе с Софи Лорен. Он также работал как хореограф при постановке фильмов.

Леонид Мясин в одном из фильмов

В последние годы жизни Мясин считал своим священным долгом сохранить дягилевское наследие. В 1972 году в одном из интервью он признавался: "Я был слишком молод в период знакомства с ним, чтобы оценить значение и величие его фигуры. Мне стоило прислушиваться к каждому его слову, поскольку он всегда был прав".
Умер Леонид Мясин 15 марта 1979 в немецком городе Боркен. Перед смертью он написал: "Когда я купил остров, я думал о нем только как о тихом убежище от моей напряженной деятельности. И только сейчас я осознал, что это был источник вдохновения, приводивший меня к жизни непритязательной, создававшей определенный духовный мир и безмятежность, которые я никогда не мог найти ни в каком другом месте".

После смерти Леонида Мясина в 1979 году семья некоторое время колебалась, продавать ли остров, но содержать его было слишком тяжело.
К счастью, покупатель нашелся достойный. Леонид Мясин-младший, которого все называли Лорка, танцевал тогда в парижской Гранд-опера.

Леонид Мясин с сыном Лоркой

Руководитель балетной труппы Рудольф Нуреев восхищался творчеством его отца и уговорил сына продать остров. “Это место будет меня вдохновлять”, - сказал танцовщик. Он еще не знал, что болен (диагноз ВИЧ поставили только в 1985 году) и скоро больше не сможет выходить на сцену.

Рудольф Нуреев

Нуреев занялся обустройством острова с той же неукротимой энергией, что поражала в его танце. Стиль Мясина показался ему слишком аскетичным, и он задумал грандиозную переделку интерьеров. Из всех своих поездок танцовщик привозил антикварную мебель и посуду.

“Белый дом”, главная вилла и башня превратились в роскошные восточные дворцы, яркие и избыточные, как декорации к его последнему балету “Баядерка”. Стены выложены плиткой, по-мавритански пестрой, местами с арабской вязью.По его распоряжению на остров свезли в огромном количестве мозаику и керамическую плитку, которую он лично просматривал и выбирал то, что пойдет на украшение стен.

На кухне сохранился обеденный стол Мясиных. Ножки и каркас - деревянные, а верхняя часть - из мрамора молочного цвета.

Нуреев, как и Мясин, хотел "посвятить Галли балету". "Остров должен ожить. Сюда могли бы приезжать Мерс Каннингем и Глен Тетли (американские хореографы), а также танцовщики, чтобы учиться, развивать хореографию, преподавать", - говорил Рудольф. Он репетировал свои последние роли в зале дозорной башни и мечтал проводить танцевальные вечера на площадке рядом с ней. Но силы покидали Нуреева. Он все чаще приезжал на Галли просто скрыться от людей и суеты.

Многочисленные гости вспоминают, что артист не выглядел умирающим. Он работал, пока мог, невзирая на кашель и жар, увлеченно занимался оформлением интерьеров, загорал и носился вокруг острова на водном мотоцикле. Нуреев считал, что солнце и работа могут его вылечить. Они помогли, но лишь на время.

Рудольф Нуреев

После смерти танцовщика в 1993 году остров, формально принадлежавший фонду его имени, несколько лет пустовал. Гостиничный магнат Джованни Руссо купил остров в 1995 году у Фонда Нуреева. К тому времени Фонд распродал всю мебель с аукциона. Так что новый хозяин Галли собирал наследие двух предыдущих по крупицам, на антикварных салонах по всему миру.
Джованни Руссо, воплотил старую мечту Леонида Мясина и Рудольфа Нуриева о фестивалях на островах Ли Галли. В конце августа 2014 года тут прошли первые музыкальные концерты и танцы, а затем - небольшой искусствоведческий семинар. Все это происходило в рамках ежегодного фестиваля “Позитанский миф”. Так что русская традиция продолжается...

Источники информации и фото.

Ли Галли, известные также как Ле Сиренузе, - это небольшой островной архипелаг, расположенный у побережья Амальфитанской Ривьеры
Название Сиренузы(«Обитель сирен») происходит от мифологических сирен
Архипелаг состоит из трех главных островов - Галло Лунго, имеющего форму полумесяца, Ла Кастеллучча, также известного как Галло дей Бриганти, и практически круглого Ла Ротонда. Ближе к побережью находится четвертый остров - Иска, и, наконец, между Ли Галли и Иской лежит скалистое обнажение Ветара

Это остров Сиренузе в виде дельфина из архипелага Ли Галли («Петухи»), расположенного недалеко от побережья Амальфи в Южной Италии, между Капри и Позитано.Ли Галли Теперь остров наполнен курортами и гостиницами.
Бюджетников просят не беспокоиться и не морочить голову - здесь очень эксклюзивный отдых и "пахнет", сами понимаете, десятками тысяч евро. Поэтому сэкономим и посетим остров ТАК:


За эту красоту мы, вероятно, должны благодарить Одиссея. Мифические сладкоголосые хищницы квартировали на другом острове неподалёку от Ли Галли, вели скромную жизнь и знали своё ремесло - приманивали песнями моряков, которые, утратив волю, вели корабли прямо на скалы и погибали. Когда хитроумный Одиссей залил воском уши своей команде и преспокойно прошёл мимо сирен, они не смогли перенести такого пренебрежения и с горя утопились. Их тела образовали скалистые острова.
Поэтому в очертаниях которых кто-то видит лежащую на волнах сирену, а не дельфина.

На главном острове архипелага - Галло Лунго - некогда находился монастырь, а позже - тюрьма. Во время правления Карла II Неаполитанского в конце 13-го - начале 14-го веков побережье Амальфи очень часто подвергалось нападениям пиратов. Для предупреждения опасности Карл приказал построить сторожевую башню на развалинах древнеримского строения на Галло Лунго. Но поскольку денег у Карла на это не хватило, он принял предложение некоего Паскуале Челентано из Позитано, который дал денег на строительство в обмен на обещание, что именно он будет назначен смотрителем крепости. Башня, ныне носящая название Арагонской, была построена примерно в 1312-м году. На ней разместился гарнизон из четырех солдат. На протяжении столетий должность смотрителя башни переходила из рук в руки, пока с образованием Итальянского Королевства ответственность за строения на Галло Лунго не перешла к муниципалитету Позитано.

«Остров Нуреева» - так называют его туристы. На самом же деле, географическое имя совсем другое - «Архипелаг Ли Галли». Почему архипелаг, да потому, что там не один, - а целых три острова! Просто они совсем маленькие и находятся на близком расстоянии друг от друга. И расположены таким образом, что из Позитано смотрятся как один остров.

Остров - частная собственность и посетить его, как вы понимаете, можно только по приглашению владельца. А вот подплыть к нему на достаточно близкое расстояние - это пожалуйста! На большом пляже Позитано есть несколько кооперативов, предлагающих на прокат лодки разных типов.

Первыми остров прославил другой русский танцор и хореограф, Леонид Мясин, первооткрыватель архипелага Ли Галли.
Леонид Мясин уехал на запад юношей, в составе Русских балетов Дягилева, и сделал свою блестящую карьеру уже в Европе - и в Америке. На Юге Италии ему предоставлял гостеприимство литератор Михаил Семенов, живший как раз в Позитано.
Именно отсюда Мясин впервые увидел каменистые хребты Ли-Галли. На одном из них имелась башня и другие следы присутствия человека.

Предоставим слово самому Леониду Мясину.

Мясин Леонид Фёдорович
08.08.1895 - 15.03.1979 “Когда мы завершили наш сезон в Сан-Карло 1916-1917 гг. , Михаил Николаевич Семенов предложил мне остановиться у него и его супруги в их летнем доме в Позитано, в тридцати километрах южнее Неаполя. В этой крошечной рыболовецкой деревне меня очаровали побеленные домики, которые громоздились один над другим так, что создавалось ощущение какого-то горного ущелья.

Дягилев однажды сказал, что Позитано - единственная вертикальная деревня, какую он когда-либо видел, и действительно, дороги там были не чем иным, как крутыми лестницами, переплетавшимися во всех направлениях между домами. Семеновы жили на краю деревни в прелестной, преобразованной в дом мельнице.

Позитано

В первый же вечер я, случайно выглянув из окна, увидел необитаемый скалистый остров в нескольких милях от побережья.

На следующее утро я спросил о нем у Михаила Николаевича, и он рассказал, что это был самый крупный из трех островов Ли Галли, а два поменьше не видны. Острова принадлежали местной семье Парлато.Это семейство использовало их только для весенней перепелиной охоты. Мы взяли лодку и отправились на серый каменистый остров, на котором не было никакой растительности, кроме опаленных солнцем кустарников. На расстоянии распростерся залив Салерно, и в целом вид вдоль моря был великолепен.

К югу располагался Пестум, на северной стороне - три высокие скалы острова Капри. Я чувствовал, что здесь мог бы найти уединение, в котором нуждался, откажись я от изнуряющего давления избранной мною карьеры. Я решил, что однажды куплю Ли Галли и сделаю его свои домом”. Сказано - сделано. Семенов поторговался с владельцами Ли Галли,
после нескольких лет переговоров с местными властями, в 1924 году, затея увенчалась успехом.

Мясин поселился на самом большом острове, Галло-Лунго. Хотя жить там, не считая руин сарацинской смотровой башни, было особенно негде.
Местные жители говорили о нем, как о “сумасшедшем русском, который купил каменный остров, где могут жить только кролики”.
Сам Семенов тоже оставил воспоминания о легендарной покупке

.Согласно Михаилу Семенову, Дягилев был очень недоволен покупкой, сделанной его фаворитом: чуть ли не из-за этого архипелага их отношения расстроились и дорожки разошлись.

С. П. Дягилев и Л. Ф. Мясин

А из местной префектуры в Рим, в Министерство внутренних дел, сообщили, что “цель покупки Мясина установить не удается. Острова ни для чего ни пригодны”.
Мясин не раз возвращался на эти непригодные острова. Вот еще одно его свидетельство - из книги “Моя жизнь в Балете”.

“Всякий раз, когда я в последние годы был свободен от профессиональных обязательств, я все больше и больше времени проводил на островах Ли Галли, совершенствуя и сооружая все, что способствует хорошему отдыху. Не так давно я занялся реконструкцией башни XIV века и задумал построить большую музыкальную комнату на первом этаже, украшенную прекрасными колоннами из каррарского мрамора. Я также начал строить каменный коттедж на самом южном конце острова и над амфитеатром на открытом воздухе с видом на Капри.

По многим причинам острова Ли Галли играл важную роль в моей жизни. Именно там я сочинял хореографию для своих самых известных постановок, именно там родилось больше всего находок для моего учебника.

Может быть, это было причиной, почему я поддерживал Ли Галли годами, несмотря на все трудности. А они все еще существовали. В январе 1964 года на остров обрушился шторм, который частично размыл участок, приготовленный для амфитеатра. Я был на острове в это время и, увидев как огромные куски бетона с грохотом падают в море, бросился бежать. Но я не был обескуражен и решил продолжать строительство амфитеатра, который скопировал с увиденного в Сиракузах.

Анри Матисс и Леонид Мясин
Когда все работы были окончены, я задумал основать фонд, который будет поддерживать остров, как художественный центр. Таким образом, я надеялся продолжить дягилевскую традицию, когда вместе собираются молодые художники, композиторы, писатели, артисты балета и хореографы, чтобы обменяться идеями и создавать новые работы.

Леонид Мясин с сыном, тоже Леонидом — все звали его Лорка

Я уже заручился поддержкой Итальянской туристической ассоциации, и едва только у меня появятся необходимые финансовые средства, я займусь этим проектом, для которого уже придумал название: “Вечера на островах Ли Галли”.
«Он всегда казался мне чем-то большим, чем просто прибежище; он представлял в моей жизни что-то, что я еще должен открыть».
И, возможно, поэтому собственноручно помогал рабочим разбивать террасы в заброшенных виноградниках. Привозил сотни саженцев из питомников Флоренции и Рима, сажал фиговые деревья, кусты розмарина и сосны. Но ветра у побережья сильные. И каждую зиму резкий северный трамонтано уничтожал молодые слабые деревца. В итоге Мясин научился отличать сирокко от мистраля по звуку и отдал предпочтение кипарисам. Те оказались менее прихотливыми. Острова Ле Галли на полвека стали домом, убежищем для Мясина и его семьи, его творческой лабораторией, его кабинетом. Именно здесь он написал свои воспоминания «Моя жизнь в балете», именно здесь он продумывал свои искрометные постановки.

Благодаря его усилиям на острове появились электрический генератор, большой дом для приемов (вилла гранде) и маленький для размещения гостей, а также фонтаны, сад, огород и виноградники. Башню восстановили, в ней оборудовали танцевальные классы и комнаты для учеников.

Твердо решив проводить на острове как можно больше времени (как минимум все лето), танцовщик придумал себе занятие - летнюю школу танцев. Он хотел построить даже театр, но фундамент несколько раз смывало волнами.

Между работой и тихой семейной жизнью прошли годы. В середине 1930-х к Мясину заехал в гости приятель, архитектор Ле Корбюзье. Окинув профессиональным взглядом владения танцовщика, он предложил свою помощь в переделке существующих строений и благоустройстве острова.
Так на Галло-Лунго появился бассейн с фантастическим видом на другие два острова архипелага, а скромный гостевой дом превратился в аристократическую виллу. Белоснежная внутри, имеющая в качестве украшения исключительно виды из окон, она получила название “Белый дом”.

“Белый дом”

Часовня на острове


“Белый дом”

. Спальня в гостевом крыле выполнена в белоснежных тонах в стиле строгого минимализма. Единственное излишество, которое позволил мастер - роскошный полог над кроватью.

Поскольку она позднее перестраивалась несколькими владельцами, сегодня в её архитектуре трудно распознать признаки функционализма, они заметны лишь в планировке комнат. На первом этаже архитектор расположил технические помещения и кухню, на втором, с видом на Капри, - просторные гостиные и кабинет, а на тенистой стороне с видом на Позитано - спальни. Леонид Мясин потратил 50 лет, чтобы превратить пустыню в райский уголок. Его гостями были многие знаменитости, включая Кокто, Пикассо, Дягилев..Сюда в гости приезжали Грета Гарбо, принцесса английская Маргарет, Роберто Росселлини, Ингрид Бергман, Анна Маньяни, Софи Лорен, Жаклин Кеннеди, Франко Дзеффирелли.
Он задумал сделать Ли Галли центром художественной жизни.

Леонид Мясин-младший с женой
После кончины Леонида Мясина в 1979 году острова перешли в собственность наследников.Семья некоторое время колебалась, продавать ли остров, но содержать его было слишком тяжело. А через 10 лет их перекупил преданный последователь и поклонник Мясина танцор Рудольф Нуреев. Леонид Мясин-младший, которого все называли Лорка, танцевал тогда в парижской Гранд-опера. Нуреев восхищался творчеством его отца и уговорил сына продать остров. “Это место будет меня вдохновлять”, - сказал танцовщик. Он еще не знал, что болен (диагноз ВИЧ поставили только в 1985 году) и скоро больше не сможет выходить на сцену.

Нуреев занялся обустройством острова с той же неукротимой энергией, что поражала в его танце. Стиль Мясина показался ему слишком аскетичным, и он задумал грандиозную переделку интерьеров.

В Неаполе вышла книга местной деятельницы культуры Джулианы Гарджуло. У книги лапидарное название - Рудольф Нуреев. Джулиана Гарджуло повторила операцию 20-х годов - она помогла танцору обрести этот уголок - на сей раз у наследников Мясина. Девиз Нуреева был следующий: “Хочу опустить уставшие ноги в теплое море”.

Я ХОЧУ,ЧТОБЫ МОЙ ДОМ БЫЛ ОТКРЫТ СОЛНЦУ,ВЕТРУ И ГОЛОСУ МОРЯ.КАК ГРЕЧЕСКИЙ ХРАМ,И СВЕТ,СВЕТ,СВЕТ ПОВСЮДУ!

На архипелаге Ли Галли ему это удалось. В своей книжке Джулиана Гарджуло подробно рассказывает о приездах Нуреева на острова и вообще на Итальянский Юг. Гарджуло пишет, что Рудольф совершенно не беспокоился о памяти Мясина, решительно выбрасывая в море большую часть старой обстановки и архивные бумаги. Эгоцентричный танцор обустраивал тут свой собственный мир, с турецкими изразцами и с арабской вязью. “Это цитата из Корана?” - спросила раз Джулиана Гарджуло. “Нет, это имя моей мамы” - таков был ответ Рудольфа.

По его распоряжению на остров свезли в огромном количестве мозаику и керамическую плитку, которую он лично просматривал и выбирал то, что пойдет на украшение стен.Вскоре интерьеры лаконичных построек Корбюзье стали напоминать покои турецкого султана.

В интерьере виллы восточная экзотика

Фрагмент музыкального салона в основном здании.

Изразцы в голубой гамме и пол из керамической плитки под паркет создают в спальне иллюзию прохлады даже жарким летом.

Журналистам Нуриев рассказывал, что он намерен основать здесь балетную школу: «Это мой остров и дом всей моей жизни, который значит для меня даже больше, чем парижский. Я всегда помню о нём, думаю, что нужно поменять или починить. Однако Арагонская башня, которую Нуреев называл «сарацинской»Преобразилась. При Мясине там размещалась летняя школа танцев, новый владелец превратил ее в жилье для бесчисленных визитеров. Внутри разместились девять спален, пять ванных комнат и спортивный зал. Погостить в средиземноморском раю приезжал весь цвет мировой богемы,

Сюда смогли бы приезжать Мерс Каннингхэм и Глен Тэлей, а также танцовщики, чтобы учиться, развивать хореографию, преподавать. Я уже купил множество матрасов». И в то же время: «Я не хочу никого принимать на острове, пока всё не будет в полном порядке». Поначалу Нуриев с рвением занялся обустройством своих владений. Он начертал свое имя и обращение к Аллаху арабской вязью над входом в дом.

Из всех своих поездок танцовщик привозил антикварную мебель и посуду. “Белый дом”, главная вилла и башня превратились в роскошные восточные дворцы, яркие и избыточные, как декорации к его последнему балету “Баядерка”.

Многочисленные гости (а Нуреев, в отличие от Мясина, был всегда окружен людьми, причем не только желанными - остров в прямом смысле был осажден лодками и яхтами папарацци и поклонников)

Выписал кабинетный рояль Artmann, который доставили сюда вертолетом, - он и по сей день остаётся на том же месте. Он также купил позолоченную ванну в Париже, которую доставили на острове опасно размахивая с вертолета. Однако хозяин бывал на Ли Галли лишь наездами, и за 2-3 дня мало что успевал.

В те годы к острову прибывали многочисленные лодки, но главным образом чтобы увидеть легендарного танцовщика. Нуриев даже выступил с протестами в итальянской прессе, потребовав прекратить подсматривать за ним.

Однако журналисты ответили, что куплены острова, но не море. Тогда вспыльчивый и эксцентричный Нуриев стал принимать солнечные ванны и купаться в чём мать родила. Вскоре его здоровье сильно ухудшилось. Пьетро, смотритель острова вот уже более четверти века, вспоминает последний визит Рудольфа: «Он приехал в августе, стояла сильная жара. Но меня прошиб пот при одном его виде: Нуриев был в меховой накидке - его знобило»..

Он работал, пока мог, невзирая на кашель и жар, увлеченно занимался оформлением интерьеров, загорал и носился вокруг острова на водном мотоцикле. Нуреев считал, что солнце и работа могут его вылечить. Они помогли, но лишь на время. После смерти танцовщика в 1993 году остров, формально принадлежавший фонду его имени, несколько лет пустовал.

В 1984 году в крови танцора был обнаружен ВИЧ. Болезнь прогрессировала и Нуреев скончался от осложнений СПИДа 6 января 1993 года недалеко от Парижа.

Новый владелец - отельер из Сорренто Джованни Руссо - приобрёл остров в декабре 1994 года у Фонда Рудольфа Нуриева.

Джованни Руссо (в оранжевой короне).

Соррентийский гостиничный магнат, Джованни Руссо, что обозначает “русский”. Он шутливо говорит, что карма у него такая - скупать русские места: чуть раньше он приобрел в Сорренто виллу, где жил Максим Горький. Руссо - большой поклонник русской культуры, и даже свою любимую собаку назвал Игорь, может быть, в честь Стравинского. В этом, кстати, итальянцы ничего не видят зазорного, та же Джулиана Гарджуло назвала свою собаку Рудольф.
Джованни Руссо наткнулся на остров случайно. “Вообще-то я хотел купить яхту, - рассказывает он. - Но лира сильно упала в цене, и та модель, что я выбрал, стала слишком дорогой. В то же время друг-адвокат, занимавшийся вопросами наследства Нуреева, сказал мне, что Ли-Галли выставлены на продажу. На них у меня как раз хватило денег”. Еще некоторое количество средств и времени ушло на реставрацию, завершение замыслов предыдущих владельцев и адаптацию к современным нормам комфорта.

Большая часть движимого имущества - великолепная коллекция произведений искусства и мебели - была продана по рекордным ценам на аукционах Christie’s в Лондоне и Нью-Йорке. Руссо удалось вернуть на остров лишь несколько вещей - держатели для факелов у входа в башню, кабинет и несколько зеркал. Но главное - он довершил то, что не успели окончить прежние хозяева: привёл в порядок сад, полностью отделал дома и построил ещё одну, белую виллу. При помощи своей подруги Николетты он создал артистичный интерьер. На первом этаже в дозорной башне разместились просторная кухня и столовая, на втором, в репетиционном зале, - гостиная с выложенным изразцами камином и коллекцией миниатюрных копий яхт, от катера Riva до купленного у лондонского антиквара русского речного парохода «Александрия».

Старый морской фонарь приспособлен в качестве лампы, а в мезонине стоит ударная установка: «Когда-то я играл на барабанах, но теперь большей частью произвожу ужасный шум, когда остаюсь в доме один, даже собаки убегают», - шутит синьор Руссо.

Вилла Ле Корбюзье, чьи лазурные стены спорят по интенсивности цвета с морем за окном, стала вместилищем редкостей, вроде седла для слона, приспособленного в качестве столика, мощного бинокля с военного корабля, мебели, инкрустированной перламутром, зеркал в рамах из ракушек, коралловых букетов, местной керамики и муранского стекла. На парных книжных шкафах стоят два античных кратера, вероятно, принадлежавшие ещё Мясину.

Джованни Руссо, гостиничный магнат из Сорренто. К наследию прежних хозяев он отнесся бережно, добавив от себя лишь несколько штрихов: обставил комнаты антикварной мебелью, перевез на остров свою коллекцию раковин

Тесные связи с миром балета помогали владельцу проводить танцевальные мероприятия. В один из летних сезонов компания «Хьюстон Доминик Уолш Театр» давала балетные представления на террасе с видом на Амальфитанское побережье Италии.

Раз в полгода их навещал инспектор комитета по охране культуры, чтобы проверить состояние ваз.
Намекая на свою фамилию, синьор Руссо говорит, что является третьим русским на этом острове: «Я стараюсь продолжить традицию и сохранить дух места. Без русских здесь ничего бы не было, и я искренне верю, что остров принадлежит России.
С очистной системой, солнечными панелями, огородом, садом, курятником и рыболовным причалом остров стал маленьким автономным раем.

Руссо планировал устроить на Ли Галли отель, но передумал и выставил острова на продажу. Судьба «Обители сирен» снова под вопросом. Кто знает, кого еще приманит сюда их пение?

Давайте еще раз пройдемся по острову маловероятно там побывать

Может быть, появится четвёртый русский...

От Часовни и Башни ведет дорога вниз к морю.

Вертолетная площадка находится прямо под Башней.

Вилла Джованни персикового цвета,белый дом и часовня слева.

Вилла Джованни

Терраса виллы Джованни

Вход в виллу

Основная гостиная

Игровая комната

Библиотека

Спальная выложенная плиткой.

Ванная тоже выложенная плиткой.

Кухня в зеленый цвет вместо синего и белого.

Обеденная терраса выглядит как бассейн.

Печь для пиццы на вилле Джованни.

Башня

Бассейн с соленной водой.

Зал Башни

Кухня

Спальные комнаты Башни.

Ванные комнаты Башни.

Белый дом и Часовня
Белый дом с видом на Часовню.

Это спальная комната в Белом доме Обратите внимание, что пол деревянный.

Ванная комната с большим античным зеркалом. Красивый живописный вид из окна.

35.

Территория возле Белого дома.

49.

50.

51.

52.

53.

Вот он какой «Русский» остров в Италии - Ли-Галли "Петух"

Архипелаг Ли Галли – это сказочный уголок Италии, где даже время замедляет бег. Самый большой остров называют просто «Остров Нуриева» – в честь его бывшего владельца, звезды балета Рудольфа Нуриева. С недавних пор роскошные виллы острова можно снять в аренду.

Ли Галли – сказочное уединение

Остров Нуриева – это небольшой скалистый островок, на котором нет роскошных лесов и полей, легендарных соборов и дворцов. Но зато здесь есть лазурное чистое море, вода в котором поражает богатством оттенков, и три прекрасные виллы, окруженные великолепным садом. Над каменистым берегом возвышается огромная башня. И, самое главное, здесь можно насладиться уединением, которое так сложно найти в современном суетливом мире.

На острове Нуриева царит особая мистическая атмосфера. Если верить легендам, то раньше поблизости обитали сладкоголосые сирены. Не сумев соблазнить хитроумного Одиссея, жестокие сирены не смогли перенести такого унижения. Они утопились, а их прекрасные тела превратились в скалистые острова Ли Галли.

Сегодня, когда мореплавателям уже не угрожают сирены, можно спокойно любоваться великолепием островов. Но чтобы причалить к ним нужно специальное приглашение – острова Ли Галли уже давно являются частной собственностью.

Владельцы Ли Галли

Ли Галли — роскошные сады и элегантная вилла

В начале XX века острова Ли Галли принадлежали русскому хореографу Леониду Мясину. Благодаря первому владельцу на архипелаге появились роскошные сады и элегантная вилла.

В 80-х годах острова приобрел знаменитый танцовщик Рудольф Нуриев, который завершил оформление виллы Мясина и начал строительство второй, не менее прекрасной. Нуриев очень любил бывать на Ли Галли и мечтал создать там самую престижную школу балета. Именем танцовщика и сегодня называют самый большой остров архипелага.

Третий владелец Ли Галли, отельный магнат Сорренто Джованни Руссо, выкупил острова в конце 1994 года. Ему досталась также великолепная коллекция произведений искусства и редкой мебели Нуриева, которую Руссо распродал по рекордным ценам, оставив себе лишь некоторые шедевры. Руссо полностью достроил обе виллы и возвел еще одну.

В начале этого года Руссо выставил острова на продажу.

Остров Нуриева – эксклюзивная роскошь

Ли Галли в аренду

Остров Нуриева – это три великолепные виллы с чудесным видом на море из окон, дозорная башня, вертолетная площадка, уютный сад на скалистом побережье, небольшой завод по очистке воды и огород, на котором выращиваются экологически чистые продукты.

Интерьер вилл поражает эстетическим убранством и функциональностью. Здесь использовано много необычных деталей, например, седло, приспособленное под столик. Рамы огромных зеркал украшены ракушками и букетами из кораллов. На книжных шкафах красуются античные вазы. Четыре салона для приемов, оформленные с особым шиком, позволят Вам устроить незабываемый вечер с друзьями.

На острове звезды классического танца Нуриева располагаются три бассейна и небольшой спа-центр.

На Ли Галли есть все, что необходимо для великолепного отдыха в атмосфере спокойствия и уединения. Если Вам надоели шумные курорты – остров Нуриева к Вашим услугам. Погостив здесь, Вы наберетесь сил и новыми глазами посмотрите на мир.

Как-то раз русский хореограф Мясин из труппы Дягилева, гостивший в Позитано (Италия) на вилле у своего друга Михаила Семенова (которого местное население прозвало русским сумасшедшим, потому что выпивал он уже с утра, устраивал шумные богемные вечеринки и любил ходить голым) , открыл окна и увидел вдалеке 3 торчащие из воды скалы. Это были необитаемые острова Ли Галли. Запали они Мясину в душу, и он их купил. Его тоже за столь странный поступок посчитали сумасшедшим. Ну кому нужны необитаемые скалы?
Но Мясин построил виллу на одном из островов, оборудовал зал для репетиций, и даже намеревался построить здесь театр. Острова ожили и стали центром притяжения богемы. Позже Мясин скажет, что острова были его источником вдохновения, так необходимого для творческой души.
После его смерти острова купил Нуриев, и переоборудовал дом в роскошную виллу в мавританском стиле.
Вот если Мясина уже местная публика не помнит или помнит плохо, то Нуриева здесь помнят хорошо. С кем бы здесь,в Позитано, не завязывался из местного населения разговор, все сразу спешат просвятить про Ли Галли и Нуриева. Нуриев тоже шокировал народ, потому что любил, после бокала шапманского, сбрасывать набедренное полотенце и плавать с лодки голым.
Уже после смерти великого танцора острова купит предприниматель Джованни Руссо, что с итальянского переводится как Иван Русский. Руссо переоборудовал виллу в отель, и сегодня можно пожить недельку в нем за очень приличную сумму.

Островами можно любоваться издалека, например, из близлежащего богемного городка Позитано. Или подъехать на катере, остановиться в нескольких метрах от островов и искупаться.

С островами тесно связан один мифологический сюжет.
Ли Галли считаются островами, на которых жили три сирены: Лигея, Левкосия и Партенупе. Сирены — это существа, изначально птицы с женской головой (это только в Средневековье сирен стали изображать русалками с рыбьим хвостом), завлекающие проходящие мимо корабли своим чудным пением и способствующие их гибели.
Это здесь, по легенде, мимо островов Ли Галли, плыл Одиссей, когда, предупрежденный прорицательницей Цирцеей об опасности сирен, приказал привязать себя к мачте, а команде залепить уши воском. Таким образом Одиссей миновал опасность, а три сирены от отчаяния бросились в море.
Плавать они не умели (они же пернатые), а потому утонули. Море вынесло сирену Партенопе на место, где возник Неаполь (Неаполь вначале так и назывался — Партенопе) и Неаполитанский залив. Другую, сейчас не вспомню которую — Левкосию или Лигею — море выбросило на место, где возник Салерно и Салернский залив. И наконец третья оказалась выброшенной на мыс Пунта Кампанелла, на самый кончик Соррентийского полуострова, разделяющий оба залива. Вот такая у сирен судьба, раскидало их по Тирренскому морю, поэтому в этих местах и по всему Амальфитанскому побережью, от Позитано до Амальфи, вы наталкиваетесь на изображения сирен повсюду — на керамике, на посуде, на домах, на цветочных горшках. Везде. Это берег сирен.
Даже знаменитый в Позитано отель Le Sirenuse взял себе в эмблемы сирен. Но мне нравится их интерпретация: Они изобразили сирен как хранительниц домашнего очага. Правда же лучше, чем корабли разбивать?